— Вы нашли моего брата, — констатировал губернатор и чуть склонил голову в приветствии, но врать насчет того, что рад знакомству, не стал.
— Я пришел выразить свои соболезнования, — не слишком честно, зато благовоспитанно сообщил я, и по лицу губернатора расплылась первая за вечер горькая усмешка.
— Ничего подобного, — хмыкнул он. — Вы пришли расспросить меня, как вел себя Дерек в последние дни, и не нажил ли бешеного количества врагов, вооруженных исключительно острыми ветками.
— А он нажил? — уточнил я.
Лорд Дуайт махнул рукой кому-то из вновь прибывших.
— А как вы думаете, какова вообще вероятность нажить врагов, если принципиально не появляться в населенных пунктах? — поинтересовался он, вновь обернувшись ко мне. — И почему вы решили, что лагерь уничтожили из-за него?
Выдать то, что сообщила мне Жаклин? Нет, наверное, не стоит.
— Дерек доложил о прибытии леди Адрианы Таш ри Эйлэнны в Дарлею, — я рассеянно пожал плечами. — Он в принципе единственный, кто покидал общину. А вот что же такого можно успеть натворить по дороге — действительно, вопрос.
Губернатор Дарлеи поджал губы.
— Я бы предпочел не продолжать этот разговор, если вы позволите.
— Разумеется, — я снова пожал плечами и отступил назад, открывая Дуайта очередным атакам вежливости со стороны гостей, а сам тихонько отошел к лестнице. Лакей недовольно покосился на меня, но промолчал, не смея выставлять посетителей без прямого указа хозяина.
Наверное, будь у меня хоть теоретическая возможность иметь братьев, я бы тоже не пожелал вести разговорчики такого рода. Только как же не вовремя эта людская манера трястись над своими переживаниями, как курица над пустым гнездом! Будто от них есть толк…
Но если засунуть свои возмущения куда подальше — все, что я знаю, — так это то, что Дерека точно убили из-за Адрианы. Кто-то отчаянно заметает следы.
И где теперь искать первого посредника? С кем вообще мог связываться чокнутый искатель хоннэ?
Местоположение общины не скрывали. За ним мог прийти кто угодно.
Я тяжело вздохнул, готовясь признать провал… и закашлялся, спешно перестраивая легкие. А потом бросился сломя голову к губернатору и, не церемонясь, схватил его в охапку, вытаскивая из прокуренной гостиной.
— Все бегом отсюда! — уже с порога скомандовал я, не обращая внимания на отчаянные попытки Дуайта вырваться и отдышаться — кажется, сцапал я его неудачно, ударив плечом в солнечное сплетение, — но сейчас его неспособность вдыхать то, что дымкой висело в воздухе, было только на пользу. — Благовония отравлены!
И поспешил удалиться на приличное расстояние от крыльца, благоразумно пропуская вперед безумно рванувшую толпу.
Кто бы ни заметал следы — он явно торопился сделать это побыстрее. Знать бы еще только, знали ли священники, что они принесли в дом?..
…А внутри волшебной фейской башенки темно-серым монолитом вздымались суровые горы, и хмурое небо нависало над неверной тропой, пряча вершины в сизых грозовых тучах. Стоило входной двери захлопнуться за нашими спинами, как она тотчас пропала, отрезая нас от реальности, и единственным источником света осталась пронзительно-рыжая листва чахлых деревьев, еле как зацепившихся за крутые склоны.
— Ностальгия замучила? — немедленно заулыбался Тамаз, едва оценив зловещий пейзаж. Будто и вовсе не заметив замешательства гостей, Тарри раздраженно поморщилась и направилась вверх по единственной тропке, безжалостно давя ногами опавшие листья, — но те лишь разгорались ярче под ее шагами. Ее братец явно не собирался ничего объяснять, и нам не оставалось ничего, кроме как идти следом за феей.
За поворотом тропка уперлась в тупик. С трех сторон подступали скалы, и туманная темнота стала бы совсем неуютной, если бы прямо посреди ущелья не обнаружился накрытый стол и несколько горящих фонарей.
Разговор явно предстоял долгий.
Чтобы он не стал еще дольше из-за неуместно вежливых расшаркиваний (после такой-то встречи!), безупречного ирейского мерзавца единогласным решением отправили заваривать чай. По сказочной фейской башенке незамедлительно поплыл такой аромат, что мы (хоть и с некоторым опозданием) поняли, что способ сократить переговоры был выбран неверно, а Его Высочество встрял как минимум на еще один чайник.
Тарри кипятилась почище этого самого чайника, то и дело срываясь на ругань в адрес любимого братца. Тамаз невозмутимо восседал во главе стола, всем своим видом намекая, что первая чашка — его, и все тут. Фирс воодушевленно набрасывал на выпрошенном у Тарри листе ее же профиль, до жути похожий на профиль нашего фея, а я умилялась на воцарившуюся идиллию и не знала, с чего бы начать. Та, Что Сильнее, как назло, только надрывно выла и шипела, требуя проверить нальмский чай на яд (желательно — несколькими способами), и помогать мне явно не собиралась.
Пришлось дожидаться явления народу Эльданны с чайником, и, когда он вплыл в ущелье, усердно благоухая какими-то травами, я уже была готова рычать в голос, требуя разрешения нырнуть-таки в этот демонов портал. Однако благородный ирейский засранец действовал на окружающих необъяснимо нелогичным образом.
Увидев его, Тарри вдруг успокоилась и протянула ему чашку, а туман, нависавший над столом и мешавший дышать, рассеялся. Тамаз ощутимо расслабился и откинулся на спинку стула.
— Ну, — тяжело вздохнула фея, — рассказывай. Что на этот раз? Надеюсь, в спальню хелльской принцессы ты посреди ночи не вваливался?